Идеальная женщина сегодня – та, что готовит, стирает, убирает, детей рожает и воспитывает, карьеру делает, мужа любит, утверждают СМИ и интернет. Но не каждый из современных мужчин сейчас серенаду споет и на дуэль соперника вызовет ради любимой. Впрочем, подобное случалось так давно, что мы можем прочитать о подвигах ради прекрасной дамы только в книгах. Стоит заметить, что каждый писатель, в том числе и русский, был готов признаться в самых сокровенных мечтах и описать ту самую идеальную, ради которой и в огонь, и в воду, и в медные трубы. Так что потомкам осталось только несколько идеалов женственности и красоты.
Пушкин, Тургенев, Толстой, Булгаков, Блок – их объединяет не так много, лишь те женщины, оставшиеся в истории русской литературы и чьей судьбой отныне озабочены все школьники, особенно в период выпускных экзаменов. Итак, о ком же вздыхали писатели и чем эти героини такие идеальные?
Главная сила любого женского идеала – это любовь. Она обязательно должна любить искренне, нежно, глубоко, не отвлекаясь на недостатки избранника, как то излишняя полнота или разбрасывание носков по дому. К примеру, пушкинская Татьяна Ларина влюбилась один раз и на всю жизнь, при этом мало что изначально зная об Онегине кроме его привлекательной для противоположного пола внешности и статуса в обществе. Она влюбилась, так как пришла пора и потому что Онегин был первый, кто попался в этот момент на ее пути. Кто же ее избранник: какой у него характер, что он любит, что ненавидит, Татьяна разобралась гораздо позже – после того, как ее интеллигентно «отшили» и исчезли с глаз долой. Однако героиня уже полюбила и готова пронести эту свою любовь до могилы, ведь она сильная, страстная, романтичная, живая и думающая, верная своему слову и долгу. Впрочем, последний помешал ей сполна насладиться любовью Евгения и перестать наконец страдать по герою и от неразделенно-взаимной любви.
Любить способна и толстовская Наташа Ростова, которая в чем-то похожа на пушкинскую Татьяну: такая же открытая, связанная с природой, добрая, чувствующая, способная сострадать. Но она и более живая, более земная, способная на ошибку (поддалась сладким речам и променяла Болконского на Анатоля Курагина). В то же время Наташа настолько глубоко отдается каждому делу, что материнство делает из нее настоящую самку и не совсем понятно, способна ли эта женщина-инкубатор потом последовать за своим мужем-декабристом в Сибирь или все же нет.
На первого встречного бросаются и тургеневские девушки, хотя они всегда выбирают самый замороченный экземпляр (в идеале, чтобы он в ближайшее время отправлялся на баррикады). Тургеневские героини – всегда думающие и страстные натуры, готовые потом продолжить дело своего возлюбленного (как Елена в романе «Накануне»). Если их вовремя не оценить, то эти девушки-женщины исчезают из жизни героев, ведь автор переживает за своих героинь как заботливый дядюшка печется о своих племянницах. Писатель больше всего ненавидит в мужчинах трусость и наказывает их одиночеством без той самой идеальной избранницы из далекой молодости.
Идеальные литературные женщины всегда обладают смелостью – заступиться, бросить старую жизнь и начать новую, неизвестную. Ради любви и своего возлюбленного они готовы раздеться, сесть на метлу и отправиться на бал Сатаны. Они, как Маргарита в булгаковском романе, никогда не пасуют и хватаются за любую возможность, а при случае могут и отомстить. Маргарита готова бросить вызов обществу, она умеет сострадать, проявляя себя истинной королевой на балу Воланда, но остается безжалостной к тем, кто обидел ее избранника. Ее всепоглощающая и верная любовь – один из двух китов, на котором строится этот мир, считает писатель.
P.S. Любовь – главное в любой женщине, идеальна она или нет. Но любовь, как утверждается в «Александрийском квартете» Лоренса Даррелла, может быть разной на протяжении всей жизни. «Сейчас ты любишь Жюстин, и это вовсе не новая для тебя любовь к новому человеку, это все та же твоя любовь к Мелиссе пытается пробиться сквозь Жюстин. Любовь – жутко стабильная штука, и каждому из нас достается по кусочку, ни больше и не меньше, своего рода рацион. Она способна принимать бесконечно разнообразные формы и связать тебя с бессчетным числом людей», — сказала как-то Клеа.
